Предыдущий отрывок >> *** В начало >>
На улице, залитой солнечным светом, царило веселье, развевались знамена и слышалась стрельба. Мы прошли через вигвамы к дому, который недавно построил отец жениха, пустивший корни на своих зимних пастбищах. Когда молодожены переступили порог, кто-то протянул жениху сито, которое он перекинул через плечо. Считается, что это средство предотвращает супружеские разногласия. Они оба поцеловали руку свекра, приложили на секунду ее ко лбу, а затем исчезли в дверном проеме. Мой вчерашний друг Барба Петро познакомил нас с этой пасторской династией. Он поприветствовал нас тем же грациозным движением руки, приложенной к груди, и повел в дом.
Там уже было много гостей. Они расселись на низком диване, который тянулся вокруг комнаты, скрестив ноги на циновках, устилавшими пол. При появлении каждого нового гостя, облаченные в черное, тети и бабушки предлагали ему блюдца с ложкой варенья, стаканом воды и наперстком раки. При этом они напевали приветственную песню: «Мать, пришли наши друзья», — пели они, «наши званые гости. Приветствуй их медом и сахаром и золотыми словами». Комната наполнялась темными фигурами. Они садились, скрестив ноги в толстых башмаках, обхватив одну ногу за голень и широко выставив другую в стоптанном ботинке, а кое-где и в туфле с кисточкой. Некоторые сидели, обхватив руками согнутые колени, другие прислонились спиной к стене или дивану, приподняв колено, поддерживающее вытянутую руку, в которой перебирали янтарные четки – комболои.
Все они были роскошно одеты. У всех были посохи, они лежали на коленях или на плечах; некоторые из них были крепко сжаты в кулаках, упираясь концами в пол. Другие были прислонены к стене. Кончик древка каждого изношенного посоха заканчивался навершием, вырезанным в форме дельфина, дракона, головы барана или змеи. У двух из них, словно принадлежавших двум прелатам, были стальные крючья, похожие на посохи.
Только пара гостей были одеты в черные килты. Остальные носили грубые и волосатые черные джодхпуры (брюки для верховой езды – прим. пер.). Несколько самых диких и лохматых были обуты в сыромятные мокасины, задравшиеся вверх, как каноэ, надетые поверх полос белой шерсти, обвязанных вокруг лодыжек широкими ремешками. Все они носили свои мягкие черные колпаки, лихо сдвинутые набок. За исключением жениха в белой, плиссированной юбке, стоявшего у двери и отвечающего на грубые рукопожатия и крепкие объятия неторопливо входящих гостей.
Почти все присутствующие в комнате были пожилого возраста. Некоторые из них были в преклонных годах, но все были здоровы и потрепанны непогодой: высокие, поджарые, с седыми усами, почтенные и несокрушимые патриархи, целлинги и архицеллинги, а также крупные пастухи со всей Фракии. Пара в очках в оправе из стальной проволоки выглядела неуместно ученой. Старики придавали комнате ауру августейшего, и эксклюзивного клуба. Я с трудом мог поверить, что наконец-то сижу рядом с несколькими десятками этих мимолетных и почти мифических людей.
Они разговаривали во весь голос. Привыкнув перекрикивать друг друга с вершины на вершину холма, они с трудом контролируют свои голоса на близком расстоянии, поэтому даже самый незначительный разговор становится громогласным. Единственной альтернативой ему становится сговорчивый и почти неслышный шепот, к которому они внезапно прибегают, если замечают на лице собеседника выражение страдания.
От свертков исходил густой аромат сырого табака. Частенько снаружи доносился пикантный запах жареного мяса. Время от времени также, чувствовался слабый запах паленой ткани, производимый сушеными грибами, которые они используют в качестве трута. Они подносят щепотку гриба к кусочку железа в форме магнита и ударяют по нему кремнем, пока гриб не загорится. Затем они закуривают самокрутки или кладут его на растертые листья в чашечки своих самодельных курительных трубок. Когда все это, тщательно продуманное дело, заканчивается, они заворачивают все эти принадлежности в бумажник из козьей кожи, и прячут его в складках своих поясов.
Их густой сельский говор звучал совсем не так, как во Фракии. Они скорее напоминали диалект Румели и некоторых районов Эпира, расположенных гораздо западнее. Акцент, заключающийся в подавлении всех конечных гласных, а также большинства тех, которые находятся в середине слов, придавал их речи странный рубленый звук согласных. Разобраться в деталях их призвания было сложнее из-за особенных слов. Различные виды источников, качество травы, способы постройки хижин и настройки колоколов, породы овец и коз, лошадей и сторожевых собак – все это имеет особые названия. У них есть свои собственные выражения для обозначения стрижки, окота, отлучения от груди, чесания, прядения, доения, варки, ошпаривания, поиска пути, установки палатки, разбивки лагеря, вычерпывания корыта и предсказания погоды, вокруг которых вращается вся их жизнь. Откуда неспециалисту знать, что красномордых или темномордых овец называют кацнула. Что привязывание к ней колокольчика называется «оковыванием» или «вооружением»? Ότι σιδερώνουν και αρματώνουν τις κατσνόουλες? Или сколько οκασ (колец) из бронзы, и с какими промежутками, следует вешать на шею вожаку? Когда лучше всего «вооружать» стада на праздник Благовещения, “Когда раздается первое кукование кукушки”? Вот темы, которые обсуждались в зале.
Продолжение следует >>
